Спектакль «Три мушкетёра» Юрия Погребничко. Почему Король с канализационной трубой вызывает симпатию?

«Три мушкетера» – калейдоскоп характеров и смешения времен, стилей и персонажей. Это спектакль, который наполнен советскими и иными штампами. Это спектакль, где все поставлено с ног на голову и подается под горячим соусом театрального авангарда.

Сцена московского «Театра Около дома Станиславского» на Вознесенском переулке д. 9, располагается в тихом московском центре недалеко от метро «Пушкинская». Для ориентира: рядом воздвигнут памятник Ростроповичу. Известный музыкант смотрит на проезжающие мимо автомобили с некоторым удивлением, но если бы маэстро услышал музыку к спектаклю «Три мушкетера», которой в спектакле на самом деле огромное количество и она не всегда качественная, он удивился бы не меньше. Дело в том, что весь спектакль пронизан музыкальными номерами, и я бы назвал его больше мюзиклом, нежели игровой работой.

Сам спектакль Юрия Погребничко «Три мушкетёра» начинается с появления мужика в ватнике. Вообще, весь спектакль и в костюмах, и речах персонажей являет собой довольно вольную трактовку произведения Дюма «Три мушкетера», хотя сюжетная линия частично сохранена. Чего стоят только подвески Королевы, выполненные в форме елочных шаров, которые мы привыкли вешать на веточки ели под Новый год! Юрий Погребничко повесил данные шары на уши Королеве Анне (Элен Касьяник), а также полоумному в чем-то кардиналу Ришелье.

Герцог Бэкингем (Александр Орав) не отстает: у него моднючие новые штиблеты, белый фрак, но поверх его он носит старый солдатский бушлат сталинских времен.

А вот Д’Артаньян — любимец женщин — тут представлен в двойном экземпляре: в виде а-ля пожилого грузина с огромной кепкой типа «Аэродром» в исполнении самого Юрия Погребничко, и в виде молодого человека с мутным взглядом (Илья Окс). При этом д’Артаньян в обеих ипостасях — модник ал-я 80-е годы прошлого века, времён перестройки, потому как оба носят «варенку». Нет, речь идет не о сгущенке в карманах, а о куртках «вареная джинса».

Потом на сцене показывается деградировавший пожилой Атос. Он спился, штаны высоко закатаны, выглядит, прямо скажем, непрезентабельно, но почему-то гвардейцы кардинала принимают его за герцога Бэкингема, который обвиняется в участии в заговоре против Короля Франции. Однако нам — зрителям — очевидно, что Атос, если и готов совершить какой-то заговор, то только против бутылочки-другой «Бургундского». А то и вовсе спереть в лавке емкость дешевого виски.

Из мужского ансамбля спектакля Театра около Станиславского «Три мушкетера» я бы особо выделил молодого человека, который сыграл роль Рошфора (Виталий Степанов). Коллеги называют его «Рокфором», здесь авторы явно попытались поиграть словами «Рокфор — Рошфор», и оговорка вышла умильная. Данный персонаж запомнился мне как зрителю необычайной невозмутимостью и преданностью властям.

Апофеозом вольной трактовки произведения Дюма является, по-моему мнению, оценка всей сущности кардинала Ришелье. «Кардинал — сук.!». «Кардинал — сук.!» Дети, что пришли с родителями, бабушками и дедушками на спектакль все это слышат, заметьте.

Хотя сам Кардинал в исполнении Сергея Каплунова получился необычайно обаятельным. Представьте себе Брюса Уиллиса в демоническом черном платье, и мы получаем Кардинала! Обратите внимание, как здорово работает мимика у данного актёра. Даже едва сморщенный его лоб вызывал всплеск смеха в зале. Он совсем нестрашный, этот кардинал, а скорее полоумный и умильный. Думаю, в Каплунове дремлет сильная комедийная жилка.

Можно ли рассматривать «Три мушкетёра» как комедию? Спектакль похож в чем-то на балаган с сильными элементами мюзикла. Но балаган обычно понятен народу, а тут персонажи много поют и о чем-то говорят. Я — как взрослый зритель — часто не понимал сущности и смысла их разговоров, но пантомима, мимика, зажигательные схватки на шпагах и вычурный танец Короля (Дмитрий Богдан) в кирзовых сапогах — все это создавало ощущение абсурда. Оттого спектакль и кажется забавным, но все же не комедийным действом.

Что же касается слабого пола, то это особая гордость постановки. Я насчитал до десяти единиц женского пола, и все они, за исключением, пожалуй, Желтой Лошади (Татьяна Токарева), походили на дам того парижского общества, о котором и писал отец-Дюма. А костюмы женские очень хороши! Спасибо костюмеру Надежде Бахваловой. Утонченные прозрачные перчатки, платья с оборкой, подвески на шее Королевы как неизменный атрибут — все это создавало ощущение близости к правде. Такими и были, скорее всего, женщины тех лет.

Женщины в спектакле «Три мушкетера» очень много поют, и хор их получается завораживающим. Я, глядя на сцену, вдруг поймал себя на мысли: насколько все-таки увлекательно жили люди во времена Д’Артаньяна и Бэкингема! Да, я понимаю: войны, эпидемии, перевороты, антисанитария, не было «айфонов» и проч. Но то была настоящая жизнь. Настоящие благородные мужчины и истинные леди. Романтично, и эту романтику нам донесли актрисы спектакля «Три мушкетера». Когда все женщины поют вместе разом, я вижу группу милых дамских лиц, что смотрят как бы поверх зала на дальнюю стену, и они возвышенно поют, так слаженно, что невольно ощущаешь воздушность и ироничность всего представления.

Однако при всей легкости, Юрий Погребничко не упускает возможности и шокировать зрителя: вольное прочтение Дюма в его исполнении заключается, например, в зеленой губной помаде на губах одной из участниц спектакля. Что же это за знак? У нее не в порядке печень или сердце? А может быть, это призыв обратить пристальное внимание на экологические проблемы? У меня нет ответа.

Другая дама 17 века в красном — lady in red — неожиданно выдаёт глубокие философские сентенции по поводу Смерти и Жизни, по поводу мира снов и бытия вообще. К чему эти вкрапления высокоинтеллектуальных словесных изысков? Как это «прилепить» к ткани материала? Да никак! Все это лежит в той же плоскости вольного прочтения и обработки произведения Дюма.

Очень вольной. Представьте себе Короля, который неожиданно выбегает на сцену с отрезком канализационной трубы и начинает дуть в нее призывно, как в горн. Как его воспринимать? Я понимаю, что творческий язык — язык вычурный, не понятный подчас рядовым людям, у каждого он свой, но, тем не менее, Король в ватнике и с канализационной трубой представляется мне слишком уж авангардным. И оттого привлекательным!

Но все же, несмотря на недостатки (перебор музыки), прием смешения жанров и времен, д’Артаньянов и Королей с советской символикой является довольно неожиданным, а неожиданное привлекательно. Ради чего стоит (мужская точка зрения автора) прийти на «Три мушкетёра» — это женский актёрский коллектив. Повторюсь: когда все девять актрис встают в шеренгу и начинают хором великолепно петь — это завораживает, а особенно, когда дамы облачены в платья прошлых столетий…

При всей вольности трактовки Дюма авторы не совсем отошли от сюжетной канвы произведения. Подвески-то в наличии! Я считаю, что если бы режиссер Юрий Погребничко «перелопатил» полностью и сюжетную линию классических «Трех мушкетёров», тогда это вообще было бы произведение, никак не связанное с оригиналом. Просто отдельное авангардное действо. Хорошо, что режиссер на это не пошел, не разрушил тотально связь с классикой.